Явно, что в своем выборе он ориентировался на то, что было принято в приличном обществе, поэтому высоко ставил «Извлечения из изящной слове́сности», книгу, составленную неким Гарриком и пользующуюся в конце XVIII и начале XIX вв.
— Джейн Остeн, Эмма
Французский конвент 93 года, посылая патент на право гражданства au poete allemand Schiller, l’ami de l’humanité,[17] хоть и сделал тем прекрасный, величавый и пророческий поступок, но и не подозревал, что на другом краю Европы, в варварской России, этот же Шиллер гораздо национальнее и гораздо роднее варварам русским, чем не только в то время – во Франции, но даже и потом, во все наше столетие, в котором Шиллера, гражданина французского и l’ami de l’humanité, знали во Франции лишь профессора слове́сности, да и то не все, да и то чуть-чуть.
— Федор Достоевский, Записки о русской литературе
Все, что работает в русской поэзии на пользу чужой, монашеской, слове́сности, всякая интеллигентская словесность, то есть «Византия», – реакционна.
— Осип Мандельштам, Век мой, зверь мой
Болтуны, сочинители, Репетиловы: «Шумим, братец, шумим!» Или как в цензурном ведомстве пишут о нас: «Упражняемся в благонравной слове́сности».
— Дмитрий Мережковский, Сборник "Царство Зверя"
Асси захлопывает томик истории слове́сности Солодовникова, голова уходит еще глубже в плечи, руки тонут в разбухших карманах, и Асси – незаметно в общем шуме – выходит из класса.
— Леонид Пантелеев, Республика Шкид Сборник