Живая я́щерка не может пересечь барьер, но если она без сознания - это возможно.
Этот номер не проходил и тогда Матвей просто начинал хлебать из всех попадающихся пробирок, даже если в них плавал вибрион имени Коха или павшая на алтаре науки я́щерка.
Нет, потому что сквозь барьер пролетела мертвая я́щерка, а я́щерка, даже мертвая, - это все равно органика.
Он бросился к великану и споткнулся на ступеньке о саламандру - я́щерка, изрядно разжиревшая, развалилась перед крыльцом и вкушала прелести отдыха.
Мужчина смотрел на солнце, козырьком приставив к глазам ладонь, а женщина глядела вокруг себя и под ноги с видом человека, ожидавшего увидеть нечто совсем иное, а не то, что предстало ее взгляду - барханы и редкие скалы, похожие на когда-то стоявшие здесь отели не более, чем я́щерка, пробежавшая между ног мужчины, похожа была на нильского крокодила, давно исчезнувшего с лица этой планеты.
Живая я́щерка не может пересечь барьер, но если она без сознания - это возможно.
Он бросился к великану и споткнулся на ступеньке о саламандру - я́щерка, изрядно разжиревшая, развалилась перед крыльцом и вкушала прелести отдыха.
Этот номер не проходил и тогда Матвей просто начинал хлебать из всех попадающихся пробирок, даже если в них плавал вибрион имени Коха или павшая на алтаре науки я́щерка.
Мужчина смотрел на солнце, козырьком приставив к глазам ладонь, а женщина глядела вокруг себя и под ноги с видом человека, ожидавшего увидеть нечто совсем иное, а не то, что предстало ее взгляду - барханы и редкие скалы, похожие на когда-то стоявшие здесь отели не более, чем я́щерка, пробежавшая между ног мужчины, похожа была на нильского крокодила, давно исчезнувшего с лица этой планеты.
Нет, потому что сквозь барьер пролетела мертвая я́щерка, а я́щерка, даже мертвая, - это все равно органика.