В упомянутом выше слове ударения падают на слог с первой буквой Е и на слог с последней буквой Е — шЕсть-сЕмь.
Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать!
— Чарльз Диккенс, Повесть о двух городах
Он будет спать часов ше́сть-се́мь, а я пока подумаю один над оркестровкой финала второй части — знаешь, где у нас никак не удается интегральное вступление угрозы.
— Иван Ефремов, Туманность Андромеды
Только выпив подряд шесть–семь рюмок, дядя Сандро почувствовал, что к нему возвращается жизнь.
— Фазиль Искандер, Сандро из Чегема
– Кое–кто выпил по шесть–семь стаканов, – уточнил я, пытаясь восстановить какую–то уплывающую деталь рассказа, – а дядя Сандро выпил десять стаканов.
— Фазиль Искандер, Сандро из Чегема
Во всех четырех окнах, как в рамах, пестрый нищенский жанр: мелкая речка, водовоз на бочке, заплатанный свайный мост, обшарпанные дома, осевшие и кривые, точно их кто распер изнутри, наличники, окрашенные синькой и охрой, и церкви… одна, две, четыре, шесть, семь, – все разные, игрушечных стилей, яркие, – словно декорация из национального балета.
— Саша Черный, Избранная проза