К удивлению, ибо мы всё «разбредались», и только, когда дошли до мест, хуже которых — не найдешь, дальше идти — некуда, ну — остановились оседло жить: такова, стало быть, доля наша, такова судьба, чтобы сидеть нам в снегах и на болотах, в соседстве с дикой Эрзей, Чу́дью, Мерей, Весью и Муромой.
— Максим Горький, На дне. Избранное
Георгия; мало того, угодник этот признается нашими предками помощником в борьбе как с врагом естественным, суровою северо-восточною природою, так и с врагами историческими: Чу́дью, финским язычеством, а потом даже с бусурманством.
— И. Калинский, Церковно-народный месяцеслов на Руси
Егорий Храбрый, как гласит народное сказание, внял молитве осажденных Чу́дью мо-лодцев новгородских и явил им два чудных видения, о которых после рассказывали сами враги, обратившиеся в христианство.
— И. Калинский, Церковно-народный месяцеслов на Руси
Ты нам лучше прочти, как наш батюшка с чу́дью, емью[221] и немцами воевал.
— Василий Ян, К «последнему морю». Огни на курганах. Юность полководца
А больше всего будет насиловать черный люд, требуя, чтобы наши смерды работали на них до кровавого пота, как это они уже сделали с леттами, ливами, чу́дью, емью, заставляя строить им крепкие замки – бурги.
— Василий Ян, К «последнему морю». Огни на курганах. Юность полководца