Выигрывал наш банкет и от полного отсутствия чи́нности и порядка; ибо если при взгляде на убранство стола мистер Памблчук и сказал бы, что мы «купаемся в роскоши», – здесь все до последней солонки было доставлено из трактира, – то прилегающая к столу местность носила несколько пустынный и бесплодный характер, так что трактирному слуге пришлось сложить крышки на пол (с тем, чтобы тотчас о них споткнуться), растопленное масло пристроить в кресле, хлеб – на книжной полке, сыр – в совке для угля, а вареную курицу – в соседней комнате, на моей постели, где я, ложась вечером спать, обнаружил изрядное количество петрушки и застывшего жира.
— Чарльз Диккенс, Большие надежды
Девушки Н***ы тоже пришли, они по одной заходили внутрь последний раз взглянуть на хозяйку и понабраться у нее чи́нности и везения.
— Джон Стейнбек, К востоку от Эдема
Сам Гете, этот Протей из поэтов, стремившийся обнять все как в мире природы, так и в мире наук, показал уже сим самым наукообразным стремленьем своим личность свою, исполненную какой-то германской чи́нности и теоретически-немецкого притязанья подладиться ко всем временам и векам.
— Николай Гоголь, Духовная проза
Сам Гете, этот Протей из поэтов, стремившийся обнять все как в мире природы, так и в мире наук, показал уже сим самым наукообразным стремленьем своим личность свою, исполненную какой-то германской чи́нности и теоретически-немецкого притязанья подладиться ко всем временам и векам.
— Николай Гоголь, Ревизор