Он важно перевел глаза со смущенного лица Чижа́ на бегающие глаза Михайлова, высоко приподнял брови и сказал: - Ну, пойдемте.
Старуха, испуганно вылупив глаза, ответила на поклон и села, не спуская с Чижа́ странного, точно навеки удивленного взгляда.
Это придавало всей комнате такой же растрепанный вид, какой был у самого Чижа́, с его острым подвижным лицом, злыми нервными движениями и сердито встрепанным хохолком на лбу.
Перед самым носом Чижа́ очутилась показавшаяся ему огромной, как в кошмаре, вздутая багровая бешеная морда.
И теперь, когда все прошло и оставалось опять жить надеждой на лучшие времена, прошлое вспоминалось так бледно, ничтожно и глупо, что у Чижа́ защемило сердце: а что, если он, маленький жалкий микробик, совершенно напрасно так суетился и прыгал, а в конце концов был просто смешон.