Тем временем и огородничиха, которая вовсе не неприступна, годы и годы ждет хотя бы строчки от избранника; огород ее увяз и зарос чертополо́хами.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
В руках у тридцати тысяч заступы; под звуки народной песни «Всякому овощу свое время» заступы ударяют о землю, взрыхляя заросший чертополо́хами огород.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
Тем временем и огородничиха, которая вовсе не неприступна, годы и годы ждет хотя бы строчки от избранника; огород ее увяз и зарос чертополо́хами.
— Сигизмунд Кржижановский, Возвращение Мюнхгаузена
Тем временем и огородничиха, которая вовсе не неприступна, годы и годы ждет хотя бы строчки от избранника; огород ее увяз и зарос чертополо́хами.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
В руках у тридцати тысяч заступы; под звуки народной песни «Всякому овощу свое время» заступы ударяют о землю, взрыхляя заросший чертополо́хами огород.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка