Приди, силою моей власти прикованный к полотну, смотри с него на эти фра́ки и трэны, крикни им: я – язва растущая!
— Всеволод Гаршин, Красный цветок
– А вот мы его после! – сказал Собакевич. – Ты ступай теперь в свою комнату, мы с Павлом Ивановичем скинем фра́ки, маленько приотдохнем!
— Николай Гоголь, Мертвые души
Герои наши видели много бумаги, и черновой и белой, наклонившиеся головы, широкие затылки, фра́ки, сертуки губернского покроя и даже просто какую-то светло-серую куртку, отделившуюся весьма резко, которая, своротив голову набок и положив ее почти на самую бумагу, выписывала бойко и замашисто какой-нибудь протокол об оттяганье земли или описке имения, захваченного каким-нибудь мирным помещиком, покойно доживающим век свой под судом, нажившим себе и детей и внуков под его покровом, да слышались урывками короткие выражения, произносимые хриплым голосом: «Одолжите, Федосей Федосеевич, дельце за № 368!» – «Вы всегда куда-нибудь затаскаете пробку с казенной чернильницы!» Иногда голос более величавый, без сомнения одного из начальников, раздавался повелительно: «На, перепиши!
— Николай Гоголь, Мертвые души
Какие-то бродяги пропустили между ними слухи, что наступает такое время, что мужики должны <быть> помещики и нарядиться во фра́ки, а помещики нарядятся в армяки и будут мужики, – и целая волость, не размысля того, что слишком много выйдет тогда помещиков и капитан-исправников, отказалась платить всякую подать.
— Николай Гоголь, Мертвые души
В грубой душе этого «развращенного мужика» (так как он продолжал быть им, несмотря на все свои фра́ки) никогда не могло зародиться ни одной мысли и ни одного чувства, которые хотя бы на мгновение возвысили его в сознании над собственным миллионом.
— Федор Достоевский, Дневник писателя