Низко и глухо урча́, подползла автоматическая тележка, выгрузившая единственного на корабле универсального робота.
— Иван Ефремов, Туманность Андромеды
И вот уже, урча́ и булькая, тугой тяжелой струей льются вниз с полуметровой высоты талые воды, вымывая теперь землю внизу не крупицами, а целыми горстями… На третий год с полутораметрового обрыва льется, красиво брызгая радужными на солнце искрами, настоящий водопад, на четвертый низвергается с шумом и грохотом целая речка, унося с собой комья земли, коренья трав, небольшие деревца… А еще через несколько лет придет на это место человек — и ахнет: ровное, сверкающее под солнцем изумрудной зеленью поле перерезает теперь надвое черный, глубокий, безобразный овраг.
— Анатолий Иванов, Вечный зов
Странствуя из мышления в мышление, стучась во все ученые лбы, я не заметил происходящего аршином ниже: русская пословица о том, что кота взяло поперек живота, нуждается в поправках – коты давно уже были все съедены, и когда пробовали перечеркнуть вопрос о голоде поперек, он лез вкось, гневно урча́ из всех желудков, грозя, если не дадут хлеба, поглотить революцию.
— Сигизмунд Кржижановский, Возвращение Мюнхгаузена
Специальные надсмотрщики, приставленные к № 11111, старались натравить его на собственный локоть (так зверей, противящихся дрессировщику, подбодряют железными тычками); но тот, глухо урча́, угрюмо отворачивался от, казалось, опостылевшего ему блюда.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
Медведь подбежал, обнюхал потертые сапоги старца, поднялся на задние лапы, передние положил ему на плечи и, радостно урча́, стал облизывать розовым языком лицо Варсонофия.
— Василий Ян, К «последнему морю». Огни на курганах. Юность полководца