Первое письмо - сердечное прощание с маршалом Су́кре, письмо, в котором он ни разу не спросил его о здоровье, несмотря на то что имел обыкновение всегда справляться о здоровье, особенно когда он сам так нуждался в сочувствии.
В таком случае это сказал я, - ответил генерал, - но мы будем считать, что это сказал генерал Су́кре.
Пока генерал предавался воспоминаниям в Турба-ко, маршал Су́кре выехал из Санта-Фе в Кито - разочарованный и одинокий, однако полный здоровья и сил и во всем блеске славы.
Из личных вещей, которые утром, в день отъезда, пока генерал одевался, неторопливо укладывал Хосе Паласиос, были взяты только две смены нижнего белья, сильно поношенного, две рубашки - одну снять, другую надеть, - военный мундир с двумя рядами пуговиц, которые, по преданию, были покрыты золотом Атауальпа, матерчатая шляпа, в которой он спал, и маленькая ярко-красная шапочка, которую маршал Су́кре привез ему из Боливии.
Никто не сказал Су́кре, что генерал уезжает, возможно, потому, что никому не приходило в голову, будто он может об этом не знать.