И в нем распускаются лютики и маргаритки, растет высокая трава, пасутся рабочие лошади; протянутые между деревьями веревки с сохнущим на них бельем заставляют прохожих пригибаться; ступа́ешь по этой целине, и нога то и дело попадает в кротовые норы.
— Виктор Гюго, Отверженные
Когда живешь в родном городе, то кажется, что эти улицы тебе безразличны, окна, кровли, двери ничего не значат для тебя, эти стены чужды, деревья – случайность на твоем пути, что дома, в которые не входишь, не нужны тебе, а мостовые, по которым ступа́ешь, простой булыжник.
— Виктор Гюго, Отверженные
Но диван, стены, потолок и пол были покрыты драгоценными мехами, мягкими и нежными, как самый пушистый ковер; то были шкуры африканских львов с величественными гривами, полосатых бенгальских тигров, шкуры капских пантер, в ярких пятнах, подобно той, которую увидел Данте, шкуры сибирских медведей и норвежских лисиц – они были положены одна на другую, так что казалось, будто ступа́ешь по густой траве или покоишься на пуховой постели.
— Александр Дюма, Граф Монте-Кристо
Как тяжело мне, когда ты надо мной ступа́ешь!
— Герман Мелвилл, Моби Дик, или Белый Кит