Большущие морские анемоны, добрых двенадцати дюймов в поперечнике, колышут бахромой голубых, красных, оранжевых, лиловых щупалец; белые ру́бчатые раковины, громадные, как булыжники, приоткрывают опушенные губы, манят неосторожных пловцов заглянуть внутрь, где соблазнительно мерцает что-то яркое, неспокойное; точно на ветру, развеваются в воде какие-то красные кружевные веера; плещут, колеблются ярко-зеленые ленты водорослей.
— Колин Маккалоу, Поющие в терновнике
Она состояла вся из роз и мёда; на ней было её самое яркое ситцевое платье с узором из красных яблочек; руки и ноги покрывал густой золотисто-коричневый загар; царапинки на них походили на пунктир из крошечных запёкшихся рубинов, а ру́бчатые отвороты белых шерстяных носков кончались на памятном мне уровне; и то ли из-за детской её походки, то ли оттого, что я помнил её всегда на плоских подошвах, но казалось, что её коричнево-белые полуботинки ей слишком велики и что у них слишком высокие каблуки.
— Владимир Набоков, Лолита
Разворошенные груды монет стали искать выхода за пределы мешков и государственных границ; мириады крохотных металлических дисков стали на свои ру́бчатые и гладкие обода и покатились по всей земле, ища рынков и территорий.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
На опушке в квадратных ямах, затянутых маскировочными сетками, стояли зенитные орудия, а по дороге в глубь леса, рыча и оставляя за собой двойные ру́бчатые швы, ползли два танка Т-34.
— Константин Симонов, Живые и мертвые
Губы ру́бчатые, выскобленные досиня, кривятся.
— Михаил Шолохов, Донские рассказы