В храме все было испакощено, ри́зница разбита, церковное добро, что не пограбили, разволочено по полу.
Правда, существуют в Париже такие клоаки поэзии, как промозглая церковная ри́зница, где молитвы отсчитывают и продают, будто бакалейный товар, и лавчонка перекупщицы, где развешанное у входа тряпье умерщвляет все иллюзии жизни, показывая человеку, чем кончаются наши радости, - но если не считать их, этих двух клоак, контора стряпчего самое мерзкое из всех мест социального торга.
Правда, существуют в Париже такие клоаки поэзии, как промозглая церковная ри́зница, где молитвы отсчитывают и продают, будто бакалейный товар, и лавчонка перекупщицы, где развешанное у входа тряпье умерщвляет все иллюзии жизни, показывая человеку, чем кончаются наши радости,- но если не считать их, этих двух клоак, контора стряпчего самое мерзкое из всех мест социального торга.
Вратата се разтвори и в гостната нахълта огромният като звера Пех барон Пампа дон Бау, червенобуз, с бели зъби, с щръкнали напред мустаци, с накривено кадифено кепе и с разкошен червен плащ, под който лъщеше медната ри́зница.