Что ж до людей, то почти все население эпизода уже появлялось прежде; большинство новых пришельцев – также реальные городские фигуры: ростовщица Макгиннесс импозантного вида, люди-сандвичи с рекламой Хили, одноногий нищий, учитель танцев Маджинни в чрезмерно пы́шном наряде; даже один из малышей, встречаемых Конми, – младший брат школьного товарища автора.
— Джеймс Джойс, Улисс
Вот он, старый прекрасный миф о Фениксе – таинственной птице, которая вчера вечером сожгла себя на пы́шном костре вечерней зари, а сегодня вновь восстала на Востоке из пепла, дыма и раскаленных углей!
— Александр Куприн, Париж интимный
Впросонках слышит суету в доме, потом скрип двери… Открывает глаза – и видит пред собою в сумраке… женщину в пы́шном расцвете лет и красоты, с голубыми глазами, в которых отражается целое небо любви!
— Иван Лажечников, Ледяной дом. Басурман
Она была в пы́шном новом наряде: сорочка пестрела разноцветной узорчатой вышивкой, ярко-оранжевая юбка слепила глаза, а на бархатной безрукавке сверкали и переливались золотые медальоны и ожерелья из самоцветов.
— Панас Мирный, Гулящая
Солнце уже зашло, но шелк струился, блестел, как бы заключая свет в самом себе; Зульфия нарядила яблоню, и в пы́шном великолепии цветных лент — черная, поглощенная сумерками, исчезла, растаяла без следа.
— Леонид Соловьев, Повесть о Ходже Насреддине