Филофрон, как человек более разумный, поучал, что высшая Мудрость постепенно отнимает владычество у сына Хаоса, что часть народов преклони́тся пред нашим Люцифератом, но другие будут обращены лишь новыми мессиями, которым еще предстоит воплотиться.
— Валерий Брюсов, Моцарт
Сам судья человеческий должен знать о себе, что он не судья окончательный, что он грешник сам, что весы и мера в руках его будут нелепостью, если сам он, держа в руках меру и весы, не преклони́тся перед законом неразрешимой еще тайны и не прибегнет к единственному выходу – к Милосердию и Любви.
— Федор Достоевский, Дневник писателя
Сам судья человеческий должен знать о себе, что он не судья окончательный, что он грешник сам, что весы и мера в руках его будут нелепостью, если сам он, держа в руках меру и весы, не преклони́тся перед законом неразрешимой еще тайны и не прибегнет к единственному выходу – к Милосердию и Любви.
— Федор Достоевский, Записки о русской литературе
Это необходимо во всех встречах человека с природою: горе ему, если он преклони́тся пред нею!
— Владимир Одоевский, Русские ночи