«В связи с имевшим недавно место порази́тельным возвышением на жизненном поприще некоего железных дел мастера, юного обитателя здешних мест (кстати сказать – какая благодарная тема для волшебного пера нашего пока еще не всеми признанного согражданина Туби, чьи поэтические творения не раз украшали эти страницы!), нашим читателям небезынтересно будет узнать, что первым благодетелем, наперсником и другом упомянутого юноши было одно высокоуважаемое лицо, в некотором роде причастное к торговле зерном и семенами, чье весьма удобное и поместительное коммерческое заведение расположено не так уж далеко от Торговой улицы.
— Чарльз Диккенс, Большие надежды
Так как Лаутен действительно хотел сказать «да», то больше он ничего по этому поводу не говорил и, обратившись к Джобу, спросил театральным шепотом, не отличается ли портрет Перкера, висевший против камина, порази́тельным сходством с оригиналом, на что Джоб, конечно, ответил утвердительно.
— Чарльз Диккенс, Посмертные записки Пиквикского клуба
Едва услышав их, Лаутен с порази́тельным проворством взлетел на свой табурет и начал усердно писать.
— Чарльз Диккенс, Посмертные записки Пиквикского клуба
Вот вам женщина с острым умом, сильной волей и огромной способностью вникать в каждую мелочь любого дела, – женщина, которая с порази́тельным рвением преследует те или иные цели!
— Чарльз Диккенс, Холодный дом
По-настоящему я знаю только, что я провел вечер в кровати, выслушивая свидетельства очевидцев о небесном явлении, которое было провозглашено самым порази́тельным в истории человечества.
— Джон Уиндем, День триффидов