Кстати, люди, пообе́давши таким образом, не сразу могли расстаться друг с другом; за первым шел второй, а за вторым – volens-nolens [20] третий… так вошли в обычай торжественные шествия, которые в настоящее время получили там, и по миновании голода, столь широкое распространение; даже обиходные слова вроде «крепить связь», «единая нить», «стержень» и другие являются, по-моему, отголосками мюнхпитовского периода.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
Ни единой живой души, ни единого звука, ровно чума прошла, ровно вымер Чубаров… Спит, плотно пообе́давши, Медвежий Угол.
— Павел Мельников-Печерский, Княжна Тараканова и принцесса Владимирская
Кстати, люди, пообе́давши таким образом, не сразу могли расстаться друг с другом; за первым шел второй, а за вторым – volens-nolens[11] третий… так вошли в обычай торжественные шествия, которые в настоящее время получили там, и по миновании голода, столь широкое распространение; даже обиходные слова вроде «крепить связь», «единая нить», «стержень» и другие являются, по-моему, отголосками мюнхпитовского периода.
— Сигизмунд Кржижановский, Возвращение Мюнхгаузена
Кстати, люди, пообе́давши таким образом, не сразу могли расстаться друг с другом; за первым шел второй, а за вторым – volens-nolens [20] третий… так вошли в обычай торжественные шествия, которые в настоящее время получили там, и по миновании голода, столь широкое распространение; даже обиходные слова вроде «крепить связь», «единая нить», «стержень» и другие являются, по-моему, отголосками мюнхпитовского периода.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка