К тому же, рисуя картины моего детства, я повеству́ю о событиях, незаметно приведших к последующим бедствиям; ибо, желая проследить зарождение страсти, подчинившей себе впоследствии мою жизнь, я вижу, что она, подобно горной реке, возникла из ничтожных и почти невидимых источников; разрастаясь по пути, она стала потоком, унесшим все мой надежды и радости.
— Мэри Шелли, Франкенштейн, или Современный Прометей
Повеству́ю verbatim[11] лишь о доподлинно виденном и слышанном, без упования проницать сокрытый смысл событий и дабы лишь сохранились для грядущих в мир (Божиею милостью, да не предупреждены будут Антихристом) те знаки знаков, над коими пусть творят молитву истолкования.
— Умберто Эко, Имя розы
Ныне, когда дрожащею рукой (и не знаю – из-за тягости грехов ли моих она дрожит, о которых выше повеству́ю, или из-за непозволительной печали по том давно ушедшем прожитом дне) кладу на пергамент эти строки, я вижу, что обошелся совершенно одинаковыми словами и когда передавал греховное упоение, овладевшее мною, и когда описывал несколькими листами выше пламя, в котором принял мученический конец брат Михаил.
— Умберто Эко, Имя розы
Слушайте – я повеству́ю – повеству́ю истину, не выдумку.
— Николай Карамзин, Бедная Лиза
Богиня эта, милостивые государыни, никогда не покровительствовала мне, если я находился в обществе, подобном вашему, а в то время, о котором я повеству́ю, я был менее чем когда-либо склонен приносить ей жертвы.
— Алексей Толстой, Князь Серебряный