Пусть тут же вокруг были улицы Парижа, в двух шагах – великолепные классические особняки улицы Варенн, совсем рядом – купол Дома инвалидов, недалеко – палата депутатов; пусть по соседству, на улицах Бургундской и Сен-Доминик, катили щегольские кареты, пусть желтые, белые, коричневые и красные о́мнибусы проезжали на ближайшем перекрестке, – улица Плюме оставалась пустынной.
— Виктор Гюго, Отверженные
– О́мнибусы, – сказал он, – не проходят перед «Коринфом».
— Виктор Гюго, Отверженные
Кто-то едет так, кто-то эдак, одни ползут медленно, другие норовят их обогнать, о́мнибусы останавливаются то и дело, чтобы подобрать пассажира, лошадь, идущую сзади, приходится при этом тоже осаживать или заставлять объезжать омнибус.
— Анна Сьюэлл, Черный Красавчик
В ушах еще раздаются выстрелы, топот несущейся кавалерии, тяжелый, густой звук лафетных колес по мертвым улицам; в памяти мелькают отдельные подробности – раненый на носилках держит рукой бок и несколько капель крови течет по ней; о́мнибусы, наполненные трупами, пленные со связанными руками, пушки на Place de la Bastille, лагерь у Porte St.
— Александр Герцен, Кто виноват?
Мимо снуют пешеходы, ваньки, экипажи, о́мнибусы; в конце моста красновато-яркий свет заливает сверху, из купола, мозаичный огромный образ в черной мраморной часовне; а прямо – и перед нею, и позади нее – темно-серая равнина застывшей Невы представляется каким-то непроницаемо-мутным, безразличным пространством, которое далеко по краям замыкается бесконечными рядами зажженного газа, и эти ряды светлых, мигающих точек, цепью охвативших темную равнину, только увеличивали собою контраст мрака и света, и казались какими-то фантастическими, одушевленными существами.
— Всеволод Крестовский, Петербургские трущобы