Пришли микенские эллины, оставили после себя черепки амфор, похожие на женскую грудь могилы и потомство, которое много лет спустя после отплытия Одиссея будет сражаться за Афины, попадет под тиранию Спарты, а затем нанесет поражение даже страдавшему манией величия Филиппу Македонскому – отцу Александра, почему-то известного как «Великий» и все же еще более бессмысленно одержи́мого.
— Луи де Берньер, Мандолина капитана Корелли
Именно там произошли все смертельные схватки с Белым Китом, там сами волны хранят легенды о его подвигах, и там именно находится то трагическое место, где у одержи́мого старика зародилась его мстительная мания.
— Герман Мелвилл, Моби Дик, или Белый Кит
Гибель «Пекода», окутанная в повествовании атмосферой таинственных пророчеств и примет, в сущности сводится к причинам сугубо реальным и объясняется как состоянием корабля, так и поведением его одержи́мого капитана.
— Герман Мелвилл, Моби Дик, или Белый Кит
Говорят, у человека, одержи́мого страстью, мысли вращаются в замкнутом кругу.
— Оскар Уайльд, Портрет Дориана Грея
В другой раз из Великого Новгорода привели отрока Георгия, тоже одержи́мого бесом в течение шести лет, и как только его поставили пред святым образом Богоматери, «абие лукавый изчезе, и отрок здрав бысть совершенно».
— И. Калинский, Церковно-народный месяцеслов на Руси