Вопрос, почему он пошел теперь к Разумихину, тревожил его больше, чем даже ему самому казалось; с беспокойством отыскивал он какой-то зловещий для себя смысл в этом, казалось бы, самом обыкнове́нном поступке.
— Федор Достоевский, Преступление и наказание
– А кажется, будто только вчера, не правда ли, Джон? – сказала миссис Седли, обращаясь к мужу; и в ту же ночь, во время беседы в одном из передних покоев второго этажа, под сооружением вроде палатки, задрапированным тканью богатого и фантастического индийского рисунка, подбитой нежно-розовым коленкором, – внутри этой разновидности шатра, где на пуховой постели покоились две подушки, а на них два круглых румяных лица – одно в кружевном ночном чепчике, а другое в обыкнове́нном бумажном колпаке, увенчанном кисточкой, – во время, повторяю, ночной супружеской беседы миссис Седли упрекнула мужа за его жестокое обращение с бедным Джо.
— Уильям Теккерей, Ярмарка тщеславия
Он вас поймет: несчастие умягчает человека; природа его становится тогда более чуткой и доступной к пониманью предметов, превосходящих понятие человека, находящегося в обыкнове́нном и вседневном положении; он как бы весь обращается тогда в разогретый воск, из которого можно лепить все, что ни захотите.
— Николай Гоголь, Духовная проза
Это выражение я несколько понимаю, — но не знаю, в обыкнове́нном ли смысле.
— Владимир Одоевский, Русские ночи
Въехал он в семеновскую столицу в обыкнове́нном сосновом гробу, накрытом знаменами лучших его дивизий – Ижевско-Воткинской и Уфимской.
— Константин Седых, Даурия