Затем качество хорошего или дурного вкладывают в мотивы и сами действия рассматривают как нра́вственно неопределенные.
Если только те действия, которые вытекают из чувства долга, нра́вственно ценны, то мы не только должны сказать, что нравственная ценность человека возрастает пропорционально числу подобных действий, но также и что его нравственная ценность возрастает по мере того, как чувство долга заставляет его поступать нра́вственно не только независимо от своей склонности, но и вопреки ей.
Если наслаждение есть ценность, почему чужое наслаждение нра́вственно, а ваше -- нет?
Если мы не испытываем затруднений в том, чтобы определяться для себя в каждом конкретном случае, что нра́вственно, а что нет, то не наводит ли такая легкость на мысль, что мы уже знаем, что такое Добро и зло?
Странным образом это Нечто является и Хозяином, велящим поступать нра́вственно, творить добро и уклоняться от зла.