С самого начала вступления неприя́теля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России.
— Лев Толстой, Война и мир
Всякий раз, когда в Азии или в Сирии совершается какое-нибудь примечательное событие или на границах происходит вторжение неприя́теля, эти огни передают с холма на холм и потом по берегу моря весть о случившемся в Константинополь.
— Антонин Ладинский, Когда пал Херсонес. Анна Ярославна - королева Франции
Иван Хабар, двадцати двух или трех лет, чернобровый, черноглазый, статный, красивый, одним словом, тип русского молодца, пытал не раз отвагу свою против неприя́теля, ходил с сурожанами охотником на Вятку и против мордвы на лыжах, тратил эту отвагу в переделках со своими, в ночных похождениях, в жизни молодеческой, разгульной.
— Иван Лажечников, Ледяной дом. Басурман
И как поступить в том случае, если у неприя́теля, благодаря тому или иному маневру, головным окажется не флагманский, а какой-нибудь второстепенный корабль?
— Алексей Новиков-Прибой, Цусима
– Мин херц, вот, – к примеру, – что нам отписывает из Сандомира князь Григорий Федорович: «Польское войско хорошо воюет в шинках за кружкой, а в поле противу неприя́теля вывести его трудно… Саксонское войско короля Августа изрядно, только сердца против шведов не имеет.
— Алексей Толстой, Петр Первый