Это письмо было самой примечательной частью автобиографических заметок Собрайла, за ней тянулась канитель банальных воспоминаний о детстве или просто академичное перечисление вех в дальнейших отношениях автора с Рандольфом Генри Падубом – как будто (эту мысль Собрайл то и дело гнал) собственной жизни у автора не было, как будто, услышав магнетический шелест бумаги, увидев решительную черную вязь букв, он раз и навсегда сделался неотдели́м от того, другого.
— Антония Байетт, Обладать
Я хочу, чтобы и он был неотдели́м от облаков, зверей и воды.
— Пауло Коэльо, Алхимик
И как бы мы ни презирали кич, он неотдели́м от человеческой участи.
— Милан Кундера, Невыносимая легкость бытия
Он ведь сейчас не существует сам по себе, он неотдели́м от нее, так же как озаряющий ее солнечный свет.
— Дэвид Лоуренс, Сыновья и любовники
Образ Измаила неотдели́м от голоса автора.
— Герман Мелвилл, Моби Дик, или Белый Кит