Скоро весь луг обратился в один оживший Содом, в новый праздник Кодра[77], или в страшный дом сумасшедших, где все были охвачены яростью сладострастия и бросались друг на друга, почти не различая, кто это: мужчина, женщина, ребенок или демон, – и непобедимый запах похоти подымался от этих темных роящихся груд, опьяняя также и меня, так что я чувствовал в себе то же мужское безумие и ту же ненасы́тную жажду объятия[78].
— Валерий Брюсов, Огненный ангел
Лужи по канавам и оврагам скатились все в ту же ненасы́тную Громотуху, а в заросших травой низинах вода потихоньку просочилась под землю, оставив на дне маслено поблескивающий на солнце слой ила.
— Анатолий Иванов, Вечный зов
Вытягивается, выструнивается на носках, показывая готовность взмыть, как стрела, врезаться во вражеские ряды, но в последний миг меняет решение и в бешеном вращении утоляет ненасы́тную жажду воина куда–то прорваться и во что–то врезаться.
— Фазиль Искандер, Сандро из Чегема
Олег насладился любовью юной супруги члена синклита, а ненасы́тную вдову, к великому ее возмущению, покинул среди ночи, разглядев ее жалкие прелести.
— Антонин Ладинский, XV легион. Последний путь Владимира Мономаха
Слали им, слали, – как в ненасы́тную прорву, чего только не дали!
— Константин Симонов, Последнее лето