Тихие мона́шенки тихо скапливались вокруг Матери Настоятельницы, которая никогда не читала их писем.
— Арундати Рой, Бог Мелочей
Голосом мона́шенки, чистым, как родниковая вода.
— Арундати Рой, Бог Мелочей
Тянулись тяжело нагруженные возы; суетился и толкался всякий люд; рабочие тащили кули и ящики; возчики, ругаясь немилосердно, нагружали и разгружали полки; разносчики с лотками выкрикивали свои товары; хлопали двери менял; из лавок в трактиры шныряли мальчишки то с чайниками, то с судками; степенно проходили, все в черном, мона́шенки, собирающие «на обитель» и «на построение храма»; мелькали какие-то странные личности в поношенном пальто, пробирающиеся к знакомому «степенству» – посидеть в тепле, выпить стакан чаю и, при удаче, выклянчить «трешницу» или хоть «рубль-целковый».
— Валерий Брюсов, Огненный ангел
— Кто там? — послышался резко-сиплый, неприятный голос женщины из-за притворенных дверей другой комнаты, откуда разило смешанным запахом цикория, зажженной мона́шенки и табачищем.
— Всеволод Крестовский, Петербургские трущобы
Тишина не мона́шенки, всегда отдающая громами.
— Марина Цветаева, Проза