Время от времени, особенно в вечерние часы, которые всего сильнее располагают к грусти мечта́телей, он заносил в свою тетрадь, служившую только для этой цели, самую чистую, самую бесплотную, самую идеальную из грез, которыми любовь заполняла его мозг.
— Виктор Гюго, Отверженные
А дилижанс между тем катился от станции до станции и вез, сверх наших мечта́телей, отставного конноегерского полковника с седыми усами, архангельского чиновника, возившего с собою окаменелую шемаю, ромашку на случай расстройства здоровья и лакея, одетого в плешивый тулуп, да светло-белокурого юнкера, у которого щеки были темнее волос и который гордился своим влиянием на кондуктора.
— Александр Герцен, Кто виноват?
Знаете ли, к чему, наконец, этот долгий путь привел моих мечта́телей?
— Владимир Одоевский, Русские ночи
В статейке в тонах легкой шутки рассказывалось о наивном чудаке, наивность которого граничит с… Тут «Обозрение», применив фигуру умолчания, заканчивало назидательным изречением забытого португальского философа, которое должно вразумить и обуздать всех социально опасных беспочвенных мечта́телей и фанатиков, ищущих в наш реалистический и трезвый век невозможного и неосуществимого: следовало таинственное изречение, проставленное и в заглавии, с добавлением краткого: «sapienti sat» [87].
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечта́телей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики.
— Лев Толстой, Война и мир