Затем черная тень отступила, вспыхнул факел, карета остановилась, и тяжелые входные двери распахнулись перед марки́зом.
— Чарльз Диккенс, Повесть о двух городах
Тяжелая входная дверь с шумом захлопнулась за марки́зом, он вошел в прихожую, увешанную всевозможным охотничьим оружием, страшными рогатинами, мечами, длинными ножами, кинжалами, и еще более страшными плетьми, ременными бичами, кнутами, тяжесть коих не раз приходилось испытывать на себе беднякам крестьянам, прежде чем благодетельная смерть избавляла их от гневного господина.
— Чарльз Диккенс, Повесть о двух городах
— А, это тот, что заразился новыми веяниями, — сказал третий, прищурившись и разбирая в монокль надпись на конверте, — он был не в ладу со старым марки́зом и, когда вступил во владение наследством, отказался от своих прав и отдал все этой подлой голытьбе.
— Чарльз Диккенс, Повесть о двух городах
Капитан Болдуиг был маленький сердитый человек в синем сюртуке и жестком черном галстуке; когда он снисходил до прогулки по своим владениям, то совершал ее в обществе толстой трости с медным наконечником, а также садовника и его помощника с раболепными физиономиями, которым (садовникам, не трости) капитан Болдуиг отдавал приказания со всем подобающим величием и строгостью; ибо свояченица капитана Болдуига была замужем за марки́зом, дом капитана был виллой, а земля его «владениями», и все это было очень внушительно, даже величественно.
— Чарльз Диккенс, Посмертные записки Пиквикского клуба
Она прожила с марки́зом сорок лет...
— Александр Дюма, Граф Монте-Кристо