Никаких коленопреклонений у изножья постели, коленками на жестком дереве половиц спортзала, Тетка Элизабет возвышается у двойных дверей, руки скрещены, электробич на ремне, а Тетка Лидия шагает вдоль рядов коленопреклоненных женщин в ночнушках, хлопает нам по спинам, по ногам, по локтя́м или попам, слегка, еле щелкает, еле касается деревянной указкой, если мы сутулимся или обмякли.
— Маргарет Этвуд, Рассказ Служанки
Бывало так, что он катался по полу, бесстыдно, как животное, извивался ужом, тщетно пытаясь уклониться от пинков, и только вызывал этим все новые пинки — в ребра, в живот, по локтя́м, по лодыжкам, в пах, в мошонку, в крестец.
— Джордж Оруэлл, 1984
Хан, воздев руки вверх (широкие рукава халата скатились к локтя́м), помолился своему богу кресту, потом вместе с Тэмуджином и Джамухой плеснул архи на землю жертва духу этих мест, поднял чашу.
— Исай Калашников, Жестокий век
Русского человека тянет на базар не только купить и продать, – а еще вываляться в народе, дать работу локтя́м, подставить спину под веник ласковой брани, божбы и матерщины; он любит торговые петушиные бои и крепкое слово, пущенное вдогонку.
— Осип Мандельштам, Век мой, зверь мой