Оставались еще, как неотъемлемая часть человеческого целого, обстоятельства родовые, определяемые законами природы, кои отличны от человеческих: необходимость разрушения ради добычи пропитания; мучительный характер граничных актов индивидуального существования, агоний рождения и смерти; периодические менструации у самок приматов и (в частности) человека, происходящие в течение всего времени от достижения половой зрелости и до менопаузы; неизбежные жертвы на море, в шахтах, на фабриках; отдельные крайне мучительные болезни и связанные с ними хирургические операции; врожденное слабоумие, наследственная преступность, опустошительные эпидемии; катастрофические катакли́змы, вселяющие вечный ужас в сознание человека; сейсмические потрясения с эпицентрами в густонаселенных районах; и наконец, сам жизненный рост, процесс конвульсивных метаморфоз от младенчества через зрелость к распаду.
— Джеймс Джойс, Улисс
Там были тела – какой-то бедолага перед концом притащил сюда всю свою семью, очевидно, исходя из рожденного бредом предположения, что раз они пережидали в этом убежище все природные катакли́змы, то и этот они могут переждать здесь же – но не их он имел ввиду.
— Стивен Кинг, Противостояние [=Армагеддон]
– Оттого, что говорим об розном; вы, говоря об истории и народах, говорите о летающих рыбах, а я о рыбах вообще, – вы смотрите на мир идей, отрешенный от фактов, на ряд деятелей, мыслителей, которые представляют верх сознания каждой эпохи; на те энергические минуты, когда вдруг целые страны становятся на ноги и разом берут массу мыслей для того, чтоб изживать их потом целые века в покое; вы принимаете эти катакли́змы, сопровождающие рост народов, эти исключительные личности за рядовой факт, но это только высший факт, предел.
— Александр Герцен, Кто виноват?
И какие бы время от времени катакли́змы в обществе ни происходили, все вернется на извечный свой круг.
— Анатолий Иванов, Вечный зов
Исследователей бесспорно интересовали и моментальные отклики его личности на видения, катакли́змы, сотрясения, на толчею энергичных фантомов и монстров, наконец – на открытие ему вечности.
— Владимир Орлов, Альтист Данилов