В ками́нах и трубах выл на разные голоса ветер, и дождь стучался тяжелыми каплями в окна.
— Фрэнсис Бернетт, Таинственный сад
Теплый и веселый, насколько это доступно столь пышному великолепию, нежно благоухающий самыми сладостными, самыми знойными – отнюдь не зимними – ароматами, какие только могут исходить от оранжерейных цветов; такой безмолвный, что одно лишь тиканье часов да потрескиванье дров в ками́нах нарушают тишину комнат, он как бы кутает промерзшего до костей сэра Лестера в шерсть всех цветов радуги.
— Чарльз Диккенс, Холодный дом
Как ни темен, как ни холоден зимний день, в этих покинутых комнатах сейчас темнее и холоднее, чем во многих хижинах, которые едва укрывают людей от непогоды, и хотя слуги разводят яркий огонь в ками́нах и для тепла огораживают кушетки и кресла стеклянными экранами, сквозь которые алый свет проникает в самые дальние углы, в покоях миледи нависла тяжелая туча, и ее не рассеет никакой свет.
— Чарльз Диккенс, Холодный дом
Нет, в Общей гостиной Гриффиндора, в спальне и в Большом зале было тепло, потому что ревущее в ками́нах пламя не угасало ни на минуту.
— Джоан Ролинг, Гарри Поттер и философский камень
Старый, запущенный палаццо с высокими лепными плафонами и фресками на стенах, с мозаичными полами, с тяжелыми желтыми штофными гардинами на высоких окнах, вазами на консолях и ками́нах, с резными дверями и с мрачными залами, увешанными картинами, – палаццо этот, после того как они переехали в него, самою своею внешностью поддерживал во Вронском приятное заблуждение, что он не столько русский помещик, егермейстер без службы, сколько просвещенный любитель и покровитель искусств, и сам – скромный художник, отрекшийся от света, связей, честолюбия для любимой женщины.
— Лев Толстой, Анна Каренина