Моего дядю Мустафу Азиза, чьи некогда горделивые, нафабренные усы так и не оправились после парализующей пыльной бури, которой сопровождался снос имения Месволда, обошли по службе, не назначив главой департамента, по меньшей мере сорок семь раз, и он, уязвленный, ущемленный в своих правах, утешился наконец тем, что ежедневно лупцевал своих детей, каждый вечер витийствовал, провозглашая, что он – явная жертва антимусульманских предрассудков; парадоксальным образом хранил абсолютную верность очередному правительству и со всей одержимостью составлял родословные – это было его единственным хобби, увлечением куда более страстным и всеобъемлющем, чем давнее желание моего отца Ахмеда Синая доказать, что он происходит от импера́торов из династии Моголов.
— Салман Рушди, Дети полуночи
Амбросий стремится судить импера́торов.
— Валерий Брюсов, Моцарт
И вдвоем они придумывали имена грядущих импера́торов, которые будут править в городе их детей...
— Валерий Брюсов, Моцарт
Потомок «железных» импера́торов лежал в постели с высоким изголовьем, читал книгу.
— Исай Калашников, Жестокий век
На сквозняке пламя светильника чадило и билось, и в его трепетном сиянии поблескивали в углу шатра серебряные орлы и изображения импера́торов.
— Антонин Ладинский, XV легион. Последний путь Владимира Мономаха