Тебе было бы любопытно увидеть их глаза: жёлтые, с чёрной щёлкой-зрачко́м – вдоль, а не поперёк.
— Антония Байетт, Обладать
Но когда бессильный глаз Грай сросся нервными волокнами с мозгом человека, то все пошло по-иному: глаз Грай давал мир всерьез, не переворачивая в нем ни единого блика, а человечий мозг, как и всегда, брал его озорно: и перед расширенным зрачко́м Цекуса горы стали на свои вершины, деревья потянулись, точно сталактитовая поросль, комлями вниз; под ногами зазияло небо с оброненными в бездну звездами, из-под самой подошвы башмака выползали тающие тучи, и только благодаря какому-то длящемуся чуду, – как думал суеверный Цекус, – нога его не проваливалась сквозь облачный студень в разверстые пустоты.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
И чем дольше я смотрел – живым зрачко́м и в мертвый, – тем больше покоя входило в меня оттуда.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
Но когда бессильный глаз Грай сросся нервными волокнами с мозгом человека, то все пошло по-иному: глаз Грай давал мир всерьез, не переворачивая в нем ни единого блика, а человечий мозг, как и всегда, брал его озорно: и перед расширенным зрачко́м Цекуса горы стали на свои вершины, деревья потянулись, точно сталактитовая поросль, комлями вниз; под ногами зазияло небо с оброненными в бездну звездами, из-под самой подошвы башмака выползали тающие тучи, и только благодаря какому-то длящемуся чуду, – как думал суеверный Цекус, – нога его не проваливалась сквозь облачный студень в разверстые пустоты.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
В последний раз, всхлипывая, зевнул посиневший ротик, и тельце вытянула судорога; запрокидываясь, катилась с Аксиньиной руки потная головка, прижмуренный, с мертвым зрачко́м, смотрел удивленно угрюмоватый мелеховский глазок.
— Михаил Шолохов, Тихий Дон