Правая рука пианиста тянула назад, к медиуму, но расскакавшиеся пальцы не хотели: в бешеном разбеге они мчались вперед и вперед: промелькнула стеклистыми зво́нами четвертная октава, пискнули добавочные костяшки дисканта, глухо стукнуло по ногтям черным выступом клавиатурной рамы: отчаянно рванувшись, пальцы выдернулись вместе с кистью из-под манжеты пианиста и прыгнули, сверкнув бриллиантом на мизинце, вниз.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
Стекла сыпались на пол с певучими зво́нами, веселыми, как детский смех.
— Дмитрий Мережковский, Сборник "Царство Зверя"
Набежало облачко; золотые нити дождя на солнце задрожали, зазвенели, как золотые струны, певучими зво́нами.
— Дмитрий Мережковский, Сборник "Царство Зверя"
Правая рука пианиста тянула назад, к медиуму, но расскакавшиеся пальцы не хотели: в бешеном разбеге они мчались вперед и вперед: промелькнула стеклистыми зво́нами четвертная октава, пискнули добавочные костяшки дисканта, глухо стукнуло по ногтям черным выступом клавиатурной рамы: отчаянно рванувшись, пальцы выдернулись вместе с кистью из-под манжеты пианиста и прыгнули, сверкнув бриллиантом на мизинце, вниз.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
Перегруженное звездами, заряженное зво́нами, первое бедное простонародное детское небо земли!
— Марина Цветаева, Проза