Такая связь во все времена живет в сознании поэтов и живопи́сцев, художников в широком смысле слова, стремящихся методами искусства дать людям возможность приобщиться к высшей правде и высшему свету, льющимся из миров иных[1].
— Джон Толкин, Властелин колец
Мне вспомнился излюбленный сюжет викторианских живопи́сцев: брадатый моряк-елизаветинец, указуя в просторы вод, разглагольствует перед парой вытаращившихся на него мальчуганов.
— Джон Фаулз, Волхв
Артистка в душе, Мария Медичи, страстно любившая все изящные художества, щедро награждала живопи́сцев, скульпторов, музыкантов и артистов сценических; изгоняя с театральных подмостков грубые фарсы и арлекинады, она заботилась о замене их пьесами исторического содержания, как особенно влияющих на народные нравы… Не знаем, кому из двух дружба делает более чести, но не можем не упомянуть, что Мария Медичи была дружна с знаменитым Питером Паулем Рубенсом, которому Бог привел отплатить державной покровительнице приютом и куском хлеба во время ее вторичного изгнания из Франции милым ее сынком Людовиком XIII.
— Кондратий Биркин, Временщики и фаворитки
Остались в домах недвижный больной, или мать с грудным младенцем, боявшаяся подвергнуть его опасностям народной тесноты, или слепец, которому воображение заменяло и зодчих, и живопи́сцев, и самые чудеса природы; но и те с нетерпением ожидали рассказов о чудном ледяном доме.
— Иван Лажечников, Ледяной дом. Басурман
Но здесь я имею дело с исключением среди живопи́сцев, с живописцем исключительным, таким же явлением живописи, как сама живопись явление жизни, с двойным явлением живописи и жизни – какое больше?
— Марина Цветаева, Проза