С ранней молодости ее держали в черном теле; работала она за двоих, а ласки никакой никогда не видала; одевали ее плохо, жалованье она получала самое маленькое; родни у ней все равно что не было: один какой-то старый ключник, оставленный за негодностью в деревне, доводился ей дядей, да другие дядья́ у ней в мужиках состояли – вот и все.
— Иван Тургенев, Белый пудель
Дядья́ считали, что это приданое должно быть поделено между ними.
— Максим Горький, Сказки об Италии и не только…
Иногда Цыганок возвращался только к полудню; дядья́, дедушка поспешно шли на двор; за ними, ожесточённо нюхая табак, медведицей двигалась бабушка, почему-то всегда неуклюжая в этот час.
— Максим Горький, Сказки об Италии и не только…
Дядья́ весело бросались к возу и, взвешивая на руках птицу, рыбу, гусиные потроха, телячьи ноги, огромные куски мяса, посвистывали, одобрительно шумели.
— Максим Горький, Сказки об Италии и не только…
Вся площадь изрезана оврагами, в одном на дне его стоит зеленоватая жижа, правее – тухлый Дюков пруд, куда, по рассказу бабушки, дядья́ зимою бросили в прорубь моего отца.
— Максим Горький, Сказки об Италии и не только…