Никаких сомнений – я дотяну́лся до Эрика, стал его частью, видел мир его глазами, слышал шум крови в его голове, ощущал землю под его ногами, чуял его запах и вкус его последней еды.
— Иэн Бэнкс, Осиная фабрика
Однажды Уортон дотяну́лся до него, прижал к решетке и слегка пощупал. – Я помедлил. – Ну, позволил себе кое-что, можно так сказать.
— Стивен Кинг, Зелёная Миля
Потом я вспомнил, что не пробовал икры (все с той же обиды и горя!), дотяну́лся до красной, намазал ею ломоть огурца, сбросив с него надгробную льдинку, распределил на крупнозернистой поверхности комочек аджики, приподнял фужер и медленно, чтобы не задохнуться и, не дай бог там, захлебнуться, выпил.
— Фазиль Искандер, Сандро из Чегема
Вдруг Чунка дотяну́лся до огромного, спелого инжира с красной разинутой пастью, осторожно сорвал его, окликнул Деспину и, поцеловав инжир, перебросил его ей Деспина ловко поймала его, ослепительно улыбнулась Чунке и, для устойчивости слегка откинувшись спиной на ствол дерева, стала двумя пальчиками очищать инжир от кожуры.
— Фазиль Искандер, Сандро из Чегема
Но не дотяну́лся, передумал и, взяв стакан, допил глоток остывшего чая.
— Константин Симонов, Последнее лето