Он почел своим долгом присутствовать при допросе и весьма внушительно держал допра́шиваемого за рукав.
— Чарльз Диккенс, Повесть о двух городах
– А знаете что, – спросил он вдруг, почти дерзко смотря на него и как бы ощущая от своей дерзости наслаждение, – ведь это существует, кажется, такое юридическое правило, такой прием юридический – для всех возможных следователей – сперва начать издалека, с пустячков, или даже с серьезного, но только совсем постороннего, чтобы, так сказать, ободрить, или, лучше сказать, развлечь допра́шиваемого, усыпить его осторожность, и потом вдруг, неожиданнейшим образом огорошить его в самое темя каким-нибудь самым роковым и опасным вопросом; так ли?
— Федор Достоевский, Преступление и наказание
Все сижу и уж так рад походить минут пять… геморрой-с… все гимнастикой собираюсь лечиться; там, говорят, статские, действительные статские и даже тайные советники охотно через веревочку прыгают-с; вон оно как, наука-то, в нашем веке-с… так-с… А насчет этих здешних обязанностей, допросов и всей этой формалистики… вот вы, батюшка, сейчас упомянуть изволили сами о допросах-с… так, знаете, действительно, батюшка Родион Романович, эти допросы иной раз самого допросчика больше, чем допра́шиваемого, с толку сбивают… Об этом вы, батюшка, с совершенною справедливостью и остроумием сейчас заметить изволили.
— Федор Достоевский, Преступление и наказание
S u p p l i c e d e s b r o d e q u i n s – одна из мучительнейших пыток: стопы ног допра́шиваемого вкладывали в деревянные колодки и забивали в них деревянные клинья до тех пор, пока мясо и размозженные кости не обращались в одну безобразную массу.
— Кондратий Биркин, Временщики и фаворитки
Он считал допра́шиваемого и в самом деле гадальщиком, — значит, настоящего имени в бумагах нет!
— Леонид Соловьев, Повесть о Ходже Насреддине