За селом пошли зелёные холмы, на них росли сады, виноградники и небольшие лиственные рощи... Документали́ст, поглаживая черную бороду, отрощенную в последние годы, увлеченно всматривался в ландшафты, старался всё хорошо запомнить, чтобы потом использовать увиденное в своем очередном произведении.
— Виктор Казаков, Режимный город, 2015
Мусор отсюда, по-видимому, никгда не убирался, его просто сметали в придорожные канавы, что проходили по границам площади, так что к тому моменту, когда документали́ст рассматривал канавы, они были похожи скорее на высокие брустверы, вдоль вершин которых торчали грязные бутылки, куски ржавой проволоки, консервные банки, пакеты из-под порошкового молока, полусгнившая обувь и прочий уже отслуживший свой век жалкий человеческий скарб.
— Виктор Казаков, Режимный город, 2015
В конце разговора с секретарём документали́ст попросил устроить его в гостинице и помочь «в конкретном изучении материала».
— Виктор Казаков, Режимный город, 2015