Носовые пазухи подверглись невыносимому давлению… и вот в голове у почти-девятиле́тнего парнишки что-то взорвалось.
— Салман Рушди, Дети полуночи
Там, за отвратительной физиономией, над языком, хранящим вкус мыла, рядом с тугим ухом, в котором лопнула барабанная перепонка, таился не-слишком-ухоженный ум, в котором было столько же всяких безделиц, сколько их водится в карманах девятиле́тнего мальца… попробуйте-ка влезть в мою шкуру, взгляните на мир моими глазами, послушайте этот шум, эти голоса, а к тому же ни в коем случае нельзя, чтобы кто-нибудь о чем-то догадался, самое трудное – разыгрывать удивление, например, когда мать говорит: «Эй, Салем, знаешь, мы поедем на молочную ферму в Эри, устроим там пикник», а я должен изобразить: «О-о-о, здорово», – хотя давно обо всем знал, потому что слышал ее внутренний голос.
— Салман Рушди, Дети полуночи
Когда же оставшиеся в живых его сбродные воспитанники, закалившись в такой суровой спартанской школе первоначального воспитания, достигали восьми– или девятиле́тнего возраста, майор уже находил неудобным отдавать их на прокат нищим или камелиям (своих собственных он нищим никогда не отдавал, из сбродных же ездили с камелиями только наиболее красивые).
— Всеволод Крестовский, Петербургские трущобы
Я родилась в 1753 году и до девятиле́тнего возраста жила при матери.
— Павел Мельников-Печерский, Княжна Тараканова и принцесса Владимирская
Там Сивер пробыл до девятиле́тнего возраста и уже успел показать свою натуру.
— Леонид Пантелеев, Республика Шкид Сборник