На тайном совещании (подслушанном сыном покойного Антуана Бурбона) кровопийца Нидерландов, испанский палач-генералиссимус от имени достойного своего государя предложил Екатерине Медичи умиротворить волнующуюся Францию посредством повторения в ней сицилийской вечерни, то есть истребить гугено́тов так, как французы были истреблены во времена оны в Палермо.
— Кондратий Биркин, Временщики и фаворитки
Опять начались междоусобицы, но на этот раз ознаменованные постоянными поражениями гугено́тов: 10 ноября 1567 года коннетабль Монморанси разбил их при Сен-Дени; затем после перемирия в Лонжюмо они опять были побеждены при Жарнаке (13 марта 1569 года) и Монконтуре (3 октября).
— Кондратий Биркин, Временщики и фаворитки
Пользуясь болезнью сына, Екатерина Медичи деспотствова-ла как ей было угодно и с неослабным ожесточением преследовала гугено́тов.
— Кондратий Биркин, Временщики и фаворитки
Убежденный доводами иезуитов, король по их совету начал с добровольного[135] обращения гугено́тов в католицизм, и маркиза Ментенон, сама бывшая кальвинистка, предложила королю содействовать этим мероприятиям.
— Кондратий Биркин, Временщики и фаворитки
Тот, что он выиграл в карты у Реншельда… Рассказываю ему – посол пожимает плечами: «Очевидные происки гугено́тов, – это его слова, – эти лавочники и ремесленники разбежались по всей Европе.
— Алексей Толстой, Петр Первый