Гребни заиндевевшего снега, припаянные зимними морозами к обледеневшим склонам, оживали, встря́хивались и приступали к долгому, до времени молчаливому спуску.
— Терри Пратчетт, Вещие сестрички
Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы Твоя, Богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к Тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встря́хивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
— Лев Толстой, Война и мир
Бабушка, он и я спали в маленьком сарайчике, на дровах, прикрытых разным тряпьём; рядом с нами, за щелявой стеной из горбушин, был хозяйский курятник; с вечера мы слышали, как встря́хивались и клохтали, засыпая, сытые куры; утром нас будил золотой горластый петух.
— Максим Горький, Макар Чудра и многое другое…
Они охали, стонали, встря́хивались и садились, не открывая глаз и не разнимая рук.
— Юрий Олеша, Сборник "Три толстяка"
Он говорил мало, слушал внимательно, выпуклые глаза его были строгие, страшноватые; когда же, – набивая трубку или по какой иной причине, – он опускал их – круглощекое лицо его с коротким носом, с улыбающимся небольшим ртом казалось добродушным, – подходи смело, стучись чаркой о его чарку: «Твое здравие, господин бомбардир!» И он, смотря, конечно, по человеку, одному и не отвечал, другому кивал снизу вверх головой, – темные, тонкие, завивающиеся волосы его встря́хивались.
— Алексей Толстой, Петр Первый