Священник продолжает молиться втайне: И так воспомина́я сию спасительную заповедь и все о нас бывшее: крест, гроб, тридневное Воскресение, на небеса восхождение, одесную сидение, второе и славное пришествие вновь – и, произнесши это в себе, возглашает громко: Твоя от Твоих Тебе приносяще, о всех и за вся.
— Николай Гоголь, Духовная проза
Священник продолжает молиться втайне: «И так воспомина́я сию спасительную заповедь и все о нас бывшее: крест, гроб, тридневное Воскресение, на небеса восхождение, одесную сидение, второе и славное пришествие вновь» – и, произнесши это в себе, возглашает громко: «Твоя от Твоих Тебе приносяще, о всех и за вся».
— Николай Гоголь, Ревизор
Иной, воспомина́я дом свой, детей и жену, сидел яко окаменелый, помышляя не о своей, но о их гибели, ибо они питалися его трудами.
— Александр Радищев, Путешествие из Петербурга в Москву
И хотя с немалым истощением сил, но, воспомина́я о вас, добежал до места.
— Александр Радищев, Путешествие из Петербурга в Москву
Но если среди злых твоих начинаний, воспомина́я обо мне, душа твоя не зыбнется и око пребудет сухо… Се сталь, се отрава. – Избавь меня скорби; избавь землю поносныя тяжести. – Будь мой еще сын. – Умри на добродетель.
— Александр Радищев, Путешествие из Петербурга в Москву