И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспомнил первые времена своей любви к ней; вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично-размягченном и взволно́ванном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
— Лев Толстой, Война и мир
На взволно́ванном лице молодой девушки было написано столько горя и страдания, на ресницах виднелся еще невысохший след обильных слез, и во всей гибкой и хрупкой фигурке ее сказывалось такое беспомощное отчаяние, что княгиня невольно остановила на ней свое внимание.
— Всеволод Крестовский, Петербургские трущобы
– Позвольте мне, княгиня, знать, что нужно и что не нужно, – говорила княжна, видимо, находясь в том же взволно́ванном состоянии, в каком она была в то время, как захлопывала дверь своей комнаты.
— Лев Толстой, Война и мир
И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспомнил первые времена своей любви к ней; вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично-размягченном и взволно́ванном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
— Лев Толстой, Война и мир
Море в взволнованной им Гончаровой отразилось как Гончарова в взволно́ванном нам – извилиной.
— Марина Цветаева, Проза