А вот и двадцать седьмая ве́шка - железный шест и красный круг на нем с номером 27.
Но он упорно продолжал держаться руками за свисающую между ними ветку, будто это был последний барьер, на который он мог положиться, и сказал, когда прозрачные потоки, срывающиеся с ее рук, стали касаться его, и от этого прикосновенья слабые толчки распространялись вдоль его рук и спины: - Ве́шка, бери столько, сколько тебе нужно, столько, сколько нужно, пока ты сможешь остановиться.
Ве́шка, - еле слышно позвал он ее, - Ве́шка, ведь, на самом деле, ты не хочешь бросить меня здесь.
Этот парень мог обмануть тебя лишь один раз, а теперь ты знаешь все гораздо лучше, ведь ты уже не такая молодая, как была тогда, ты больше не глупенькая девочка, и если ты не хочешь, чтобы люди навязывали тебе свою волю, Ве́шка, то, ради Бога, не надо говорить о том, что для этого ты должна бежать туда, где он может вновь прибрать тебя к рукам, когда ты окажешься одна.
Но в тот же момент почувствовал себя неспособным ни на малейшее движение, а Черневог, опираясь рукой на его плечо, стоял рядом и спокойно забирал меч из его ослабевших пальцев, обращаясь к Ивешке: - Не делай этого, Ве́шка, он один, кто пострадает за все.