Здесь пили чай и, в зависимости от того, откуда дул ветер и настраивал ли он на элегический лад или на дифирамбы, то сокрушенно вздыхали, то разражались криками возмущения по поводу современных порядков, хартии, бонапарти́стов, осквернения голубой орденской ленты, жалуемой буржуазии, и «якобинства» Людовика XVIII.
— Виктор Гюго, Отверженные
– Я прощаю тебе, Рене, – сказала маркиза с нежной улыбкой, которую странно было видеть на этом холодном лице; но сердце женщины так уж создано, что, как бы ни было оно иссушено предрассудками и требованиями этикета, в нем всегда остается плодоносный и живой уголок, – тот, в который бог заключил материнскую любовь. – Я говорила, Вильфор, что у бонапарти́стов нет ни нашей веры, ни нашей преданности, ни нашего самоотвержения.
— Александр Дюма, Граф Монте-Кристо
– Не думаете ли вы, господин де Вильфор, что генерал Кенель, которого почитали приверженцем узурпатора, между тем как на самом деле он был всецело предан мне, мог погибнуть от руки бонапарти́стов?
— Александр Дюма, Граф Монте-Кристо
И Вильфор продиктовал прошение, в котором, несомненно, с наилучшими намерениями преувеличивал патриотизм Дантеса и услуги, оказанные им делу бонапарти́стов.
— Александр Дюма, Граф Монте-Кристо
– «Выдержка из протокола заседания клуба бонапарти́стов на улице Сен-Жак, состоявшегося пятого февраля тысяча восемьсот пятнадцатого года».
— Александр Дюма, Граф Монте-Кристо