И выходит, что ему легче бросить вызов халифу багда́дскому, чем обезглавить векиля своего двора.
— Исай Калашников, Жестокий век
Конечно, это сделано вами не в силу моих заслуг, а как знак вашего почтения багда́дскому халифу, – да возвеличится могущество его и да будет над ним мир!
— Василий Ян, К «последнему морю». Огни на курганах. Юность полководца
Мудрому, хранителю высшей правды, благосклонному ко всем приходящим, восприимчивому к добру, вождю общины правоверных, самому праведнейшему среди праведных, Мустансиру, халифу багда́дскому, – да возвеличит его Аллах своим благословением, да развернутся его бесчисленные знамена, украшающие его доблестные рати, да увеличится число прибывающих к нему послов!
— Василий Ян, К «последнему морю». Огни на курганах. Юность полководца
Араб, скользя босыми ногами по багда́дскому темно-вишневому ковру, бесшумно исчез.
— Василий Ян, К «последнему морю». Огни на курганах. Юность полководца
Этот всадник – защита ислама, столп правоверия, гроза язычников – посылал молнии своей воли и гнева самому халифу багда́дскому Насиру, потомку пророка.
— Василий Ян, Чингисхан. Батый