В этих комнатах помещались железные кровати ареста́нток, очень аккуратно застланные чистым бельем и покрытые буро-верблюжьими одеялами.
— Всеволод Крестовский, Петербургские трущобы
На первый же день, как только привели ее, она избрала себе помещение в темной комнате и с тех пор безвыходно сидит там на своей кровати да головой тихо покачивает, но ни с кем ни одного слова не сказала, так что никто из ареста́нток не знает, как и за какое дело она содержится.
— Всеволод Крестовский, Петербургские трущобы
Приедет ли стряпчий или товарищ прокурора справиться о делах ареста́нток да узнать, нет ли у них каких-либо просьб по судам, — старуха нехотя отвечает, что просьбы никакой у нее нет и что в настоящем своем положении она счастлива совершенно: «Ich bin hier ganz glucklich, ganz glucklich, mein Herr!»[334] — бормочет она, а больше ничего от нее не добьешься.
— Всеволод Крестовский, Петербургские трущобы
Несколько ареста́нток тихо, осторожною походкою, в своих серых халатах подошли к Бероевой и долго, с чувством немого благоговения, которое всегда бывает инстинктивно присуще человеку перед одром только что отошедшего брата, глядели в строго спокойное синевато-бледное лицо умершей.
— Всеволод Крестовский, Петербургские трущобы
Обыскивать вызвали одну из благородных ареста́нток – шла на вечное поселение.
— Алексей Черкасов, Хмель