Везир не был угоден ни матери, ни имамам, ни кыпчакским эми́рам.
— Исай Калашников, Жестокий век
— За самоуправство Гайир-хан ответит головой! — упрямо повторил он и повернулся спиной к эми́рам.
— Исай Калашников, Жестокий век
И он резко высказал эми́рам свое недовольство, каждого приставил к делу, стал строго взыскивать за нерадение.
— Исай Калашников, Жестокий век
Но эми́рам даже и он стал не нужен.
— Исай Калашников, Жестокий век
И главному евнуху не раз приходилось получать утром от своего повелителя вместо награды десяток плетей, что, впрочем, не было для евнуха слишком мучительным наказанием, ибо он, подготовляя прекрасных наложниц ко встречам с эми́рам, переносил каждый раз мучения несравненно ужаснейшие и вполне сходные с теми, что обещаны распутникам в аду, где упомянутые распутники осуждены находиться все время среди нагих гурий, будучи сами прикованы железными цепями к столбам.
— Леонид Соловьев, Повесть о Ходже Насреддине