Возле бригадной будки на разостланном рядне шестеро казаков резались в карты, седьмой — подшивал развалившийся чирик, а восьмой — спал, уютно устроившись в холодке́ возле заднего колеса будки, уткнувшись лицом в скомканный и грязный брезентовый плащ.
— Михаил Шолохов, Поднятая целина
То картуз не найду, то кисет, то зипун… Приметы то же самое не из важных… Не надо было покоряться Давыдову, и с места не надо было трогаться!» — уныло размышлял дед Щукарь, а сам рассеянно оглядывал пустынную улицу, разномастных телят, лежавших в холодке́ под прикрытием плетня, копошившихся в дорожной пыли воробьев.
— Михаил Шолохов, Поднятая целина
А ты от жарких делов норовишь в холодке́ отсидеться, ждешь, когда тебе кусок добудут, разжуют и в рот положат, так, что ли?
— Михаил Шолохов, Поднятая целина
Целыми днями валялся он под яблоней, в оранжево-пыльном холодке́, читая газеты, наспех напечатанные на дрянной, оберточной бумаге, засыпая тяжким, неосвежающим сном.
— Михаил Шолохов, Тихий Дон
Зажиревшие борзые собаки лежали в холодке́ возле каретника.
— Михаил Шолохов, Тихий Дон